Jensen D4 или Горькое счастье моего на чердачка.

У дурня, знамо дело, и счастье дурацкое... А только и простого мне было отмеряно чуть что не две недели, так что я не в обиде.

Две недели, как один день, прожил я душа в душу с парочкой стареньких Дженсенов, бог весть как угодивших в мои пенаты.

Я слушал их, косел от счастья и думал о том, что, вот же, в те времена былинные стоила такая парочка, поди ж ты, целое состояние.

И вот, поди ж, спустя сто (!) лет без малого, я их включаю в 120 вольт и, как бутылку с посланием, откупориваю. Я могу услышать, что они слышали. Я могу вотще напридумывать себе, что им думалось... Просто башку срывает, милые вы мои, от такого брожения воо-...

И что же услышал ты, пока была возможность? - спросите вы меня, милые вы мои. Раньше всего, доложу я вам, края диапазона наших предков не тревожили вовсе, да...

Играли мои касатики ладно бы килогерц до восьми по максимуму. А понизу просто пердели презрительно с небрежением к изыскам новомодной записи. Зато посередине, милые вы мои... ах, как они пели напару. Какой теплый и живой баритончик выдавали, родные, не поперхнувшись. Как неспешно и обдуманно окатывали они ноты, что прибой твой речной гальку с приплеском...

А какие красавцы писаные-ё!..

И пришла мне, дурню, как и анонсировалось в начале сего плача, светлая мысль еще глубже занырнуть в своем понимании... Подключил я 78 оборотов и мысли даже не допустил, про уровень сигнала.

Ну, и плюнули они, касатики, чуть не в морду мне, и по заслугам! Один-то ничего, продышался потом помалу. А второй... что сказать... бумага на диффузоре тоненькая, пересохшая от возраста, истасканная от тягот житейских, что тебе сердечная мышца, да... Ну, прямо скажу, не ждала она, что нарвется в преклонном своем возрасте на дуролома российского. Ну, и того...

Что сказать... Болел я четыре дня. Потом подумал про то, с чего и плач свой начал. Такое счастье мое... ага... надо пользоваться, а что делать?

Инструментик подобрал, то да сё... попросил, натурально, прощения у железки, как в кино. И приступил, помолясь...

Что сказать для зачину... Вот до сих пор, глядя, как баран, на фотки, не пойму, как он так работали?

Раньше всего, кожа на подвесе там истлела вконец. Хотя прижата была грамотно, без клея, одними только металлическими полосками на заклепках. Последние-то я высверлил, полоски снял и обнаружил под ними просто-таки героя французского куртуазного романа: гнильё гнильём.

Потом полез в магнитный зазор. Там чего только... до отмачивания ещё, просто малярной лентой промокнул и прослезился. А ведь не чиркало же даже ни разу... хотя катушка по кромке стесана как ногти у плотника со стажем.

Просто волшебство какое-то, чессслово...

Что занятного подсмотрел я у предков? Все самое важное, как и должно, закручено тут вокруг магнитного зазора. Сам он полтора миллиметра в ширину. Катушка, стало быть, намотана проволокой 0,2мм в четыре слоя до 5,8 Ом. За запоняемостью, как видим, наши предки не сильно гнались. А вот резонансами, которые, как и положено, в устье воронки стекаются, были сильно озабочены. Потому как гильзу под диффузор они обмотали-проклеили в несколько слоев, догнав толщину бумажной части до толщины намотки. Потом, поверх, положили диффузор и дальше - металлический паук. Так что устье их диффузора легло почитай на железобетонное основание. Не шелохнется!

А чтоб живость в звуке не пропала от такого залива, диффузор-то они подпружинили особым изгибом паука. Потому, как только я верхний подвес освободил от диффузородержателя, катушечка-то сразу и приподнялась к штатным шести миллиметрам еще на парочку. На цыпочки встала. Так-то...

Остальное, как заведено у нас, -  на картинках.

А если где пятнышко там разглядите какое, то слезы мои - знайте... по счастью своему именному...

P.S. Последний поёт. В одиночестве:

Jensen D4 field coil speaker 9" from 1920's. - YouTube